Политика ФРГ в отношении стран СНГ в конце 1991 – середине 2000-х годов

Придавая первостепенное значение сотрудничеству с Россией, в своей политике в отношении остальных государств СНГ Германия стремилась не допустить усиления ее влияния на постсоветском пространстве. Подавляющее большинство немецких политиков и экспертов обвиняли Россию в стремлении претендовать на особые отношения с “ближним зарубежьем”, под которым в Москве понималась территория бывшего СССР. Соответственно, во всех конфликтных ситуациях внутри СНГ Берлин вставал на сторону таких оппонентов России как Украина, Грузия и Молдова, обвиняя Москву в “имперских амбициях”.

При этом неизменно подчеркивалось, что надежда на сохранение политического единства СНГ является иллюзорной, так как эта организация с самого начала разрывалась между потребностью в связях с Россией и связанных с ними экономических преимуществах и необходимости в защите суверенитета. Как подчеркивал известный политик и эксперт СДПГ К. Фойгт, даже в том случае, если СНГ выстоит в самые трудные первые годы, ФРГ должна делать основной упор на политическое и экономическое сотрудничество с отдельными его участниками. При этом Берлину следует поддерживать все возможные формы кооперации для предоставления в будущем всем желающим странам СНГ (за исключением России. – А.К.) ассоциированного членства в ЕС и осуществление перехода к полноправному участию в НАТО 6.

Важно отметить, что, как не раз подчеркивали в то время в Берлине, открытие НАТО для сотрудничества со странами СНГ в конечном итоге предполагало создание новой системы безопасности – “от Ванкувера до Владивостока”.

Заинтересованность Германии в поддержке трансформационных процессов и военно-политической стабильности в Центральной и Восточной Европе, включая страны СНГ, отражалась, среди прочего, и в финансовой помощи. По подсчетам немецкого эксперта по Восточной Европе И. Хаухлера, с 1989 г. до начала 1993 г. все страны Запада предоставили бывшим социалистическим странам 150 млрд немецких марок. Половина из этой суммы была предоставлена Германией, в это же самое время выделявшей 150 млрд. марок ежегодно для развития новых федеральных земель 7.

Вместе с тем результаты финансовой помощи, причем особенно странам СНГ, в Германии оценивались как крайне неудовлетворительные. Отмечалось, что эта помощь в основном способствовала разрушению прежних так или иначе функционировавших структур, а не их трансформации и улучшению социально-экономической ситуации. “Большая часть средств, направляемых в СНГ, служила, прежде всего, сохранению у власти Горбачева и Ельцина, являвшихся для Запада протагонистами дружественных взаимоотношений между Востоком и Западом”, – отмечал И. Хаухлер 7. Многие эксперты указывали на недооценку Берлином сложностей перехода азиатских стран СНГ от феодального к индустриально-рыночному обществу, на необоснованный отказ от госрегулирования, пагубные последствия радикальных экономических реформ – “шоковой терапии”, некритичное заимствование западных экономических моделей.

Для ФРГ, как “самой восточной страны Запада”, было особенно важно способствовать формированию на пространстве СНГ зоны общей политической и экономической стабильности и военной безопасности. А для этого, как считали в Берлине, те средства, которые до недавних пор использовались для защиты от “опасности с Востока”, следовало направлять на поддержку реформ в постсоветских странах. Наряду с традиционными финансово-экономическими и дипломатическими институтами важная роль при этом отводилась неправительственным организациям и фондам политических партий, выполнявшим задачи по информационному обеспечению сотрудничества со странами СНГ и формированию в них привлекательного имиджа немецкой модели социальной рыночной экономики, разъяснению принципов парламентской демократии, эффективного государственного управления, федерализма и т.д.

Наиболее активны на постсоветском пространстве стали связанные с крупнейшими партиями ФРГ Фонд имени Фридриха Эберта (СДПГ) и Фонд имени Конрада Аденауэра (ХДС), открывшие свои представительства в России ещe до распада СССР. Позднее к ним присоединились Фонд имени Фридриха Науманна (СвДП), Фонд имени Генриха Бёлля (партия “Зеленых”), Фонд имени Христиана Зайделя и Фонд имени Розы Люксембург (Левая партия). К началу 2000-х годов представительства этих фондов (за исключением последнего) были открыты в большинстве стран СНГ. Особенностью немецких фондов является то, что они считаются лишь “связанными” со своими партиями, что позволяет им получать средства не только от партий, но и из федерального бюджета (в зависимости от числа депутатов от соответствующей партии в Бундестаге), и от различных министерств.

Названные фонды взаимодействовали не только с идеологически близкими политическими структурами, но и с представителями власти и деловых кругов, правозащитных организаций и экологических движений, студентами и журналистами стран СНГ. К концу 1998 г. Германия заключила соглашения о культурном сотрудничестве со всеми постсоветскими республиками. Важную роль в этом сотрудничестве играет Институт имени Гёте, отвечающий за организацию мероприятий по ознакомлению с немецкой культурой и историей и курсов по изучению немецкого языка.

Наиболее широко деятельность Института осуществляется в России, где работают три его представительства: в Москве, Санкт-Петербурге и Новосибирске. В начале 1990-х годов при поддержке Института имени Гёте во многих крупных городах России и особенно в местах компактного проживания российских этнических немцев были созданы центры немецкой культуры. В России, Украине, Казахстане и Кыргызстане Институт проводит мероприятия по поддержке немецких общин.

Обеспокоенность Берлина вероятностью массового притока мигрантов из стран СНГ не в последнюю очередь связывалась с вопросом возвращения в Германию проживающих в этих странах этнических немцев (около 3 млн человек). Правительство Г. Коля прилагало большие усилия, чтобы контролировать этот процесс и избежать стихийного всплеска миграционной волны. Решение проблем обустройства этнических немцев, приехавших в Германию и (особенно) оказания помощи немцам, остававшимся в СНГ, стало одним из важнейших направлений политики ФРГ в этом регионе. В соответствии с принятой правительством Г. Коля программой переселения соотечественников с конца 1991 г. до середины 2000-х годов в Германию переехали 1.8 млн немцев из стран СНГ 8. В то же время, как отмечал эксперт по вопросам миграции “русских немцев” (этот термин использовался в отношении всех немцев из СССР) Я. Панагиотидис, сформулированная в январе 1992 г. концепция была нацелена на то, чтобы как можно большее число этнических немцев оставались жить в СНГ 8.

Федеральное правительство финансировало ряд проектов по информационной работе и просвещению как коренного населения Германии (о положении немецких этнических меньшинств в СНГ и проблемах их интеграции), так и переселенцев (изучение истории и политической системы ФРГ, прав и обязанностей ее граждан, предоставление советов по размещению и обустройству). В то же время уже с 1993 г. в законодательстве ФРГ была утверждена ежегодная квота на приём этнических немцев из восточноевропейских стран и СНГ (220 тыс. человек). После этого она дважды сокращалась и с 1 января 2001 г. составляет 50 тыс. человек.

Начиная с 1998 г. заметно уменьшались выделяемые на поддержку приехавших переселенцев правительственные средства, сократились объемы предоставляемых им льгот, повысились требования в отношении доказательств принадлежности к немецкой культуре и языку. При этом весьма значительные средства для поддержки немцев, оставшихся в СНГ (около миллиона человек) продолжали выделяться. По словам Уполномоченного немецкого правительства по делам переселенцев К. Бергнера в 2008 г. ежегодный бюджет проектов “Помощи для самопомощи” только в России составлял около 10 млн евро 9.

В 2006 г. Германия выступила инициатором выработки новой политики Евросоюза в отношении его восточных соседей. Предложенная тогдашним министром иностранных дел ФРГ Ф.-В. Штайнмайером концепция, важной составной частью которой были партнерские взаимоотношения с Россией, называлась “Новая европейская политика соседства”. Однако тогда эта концепция не получила достаточной поддержки в ЕС, и в 2007 г. дальнейшая разработка основ общеевропейской восточной политики перешла к Польше и Швеции. В результате 26 мая 2008 г. в Брюсселе был представлен проект “Восточное партнерство”, главным отличием которого от концепции Ф.-В. Штайнмайера было игнорирование интересов России.

Как отмечали многие эксперты, это не устраивало Германию, для которой Россия являлась важнейшим торгово-экономическим и энергетическим партнером среди стран ЦВЕ. Кроме того, в Берлине опасались, что Польша сможет использовать средства Евросоюза для реализации собственных интересов в регионе. Тем не менее Германия согласилась с принятием предложенного Варшавой варианта “Восточного партнерства”, так как его одобрили большинство стран ЕС. Кроме того, как утверждал Ф.-В. Штайнмайер, грузинский конфликт “не оставил ЕС выбора” перед принятием этого варианта без участия России. Однако и после его принятия в Берлине неизменно подчеркивали важность постоянного диалога с Москвой, так как “установление стабильности и безопасности на постсоветском пространстве невозможно без учета России, и уж тем более против ее интересов”10.

В 2012 г. в Германии был опубликован документ «Внешняя политика Германии и “Восточное партнерство”», подготовленной группой экспертов Немецкого общества внешней политики (ДГАП), среди которых были такие известные политики и депутаты Бундестага как Ф. Пфлюгер, Р. Зюсмут, Г. Фехойген, К. Фойгт и другие. В нем говорилось, что Германия заняла слишком пассивную позицию в отношении этого проекта и не использует свой потенциал для реализации как собственных, так и общеевропейских интересов 11. Важнейшую роль в формировании более активной восточной политики ЕС, выходящей за рамки “Восточного партнерства” эксперты ДГАП отвели сотрудничеству Германии с Польшей. По их мнению, во взаимоотношениях с Россией Германия руководствуется в основном экономическими соображениями и при этом не формулирует четко конкретные интересы в отношении стран “Восточного партнерства”. Польша же, напротив, формулирует собственные интересы в отношении восточных соседей прежде всего в сфере безопасности, однако не предпринимает должных усилий для нормализации взаимоотношений с Россией 11. Важным представляется содержащееся в документе указание на то, что Германия и Евросоюз должны не “экспортировать демократию” и выступать в качестве “моральных судей”, а учитывать различия в спросе новых государств на политические концепции и экономические модели, не блокируя сотрудничество чрезмерными требованиями 11. Как подчеркивали эксперты, Россия, не будучи членом “Восточного партнерства”, является для Европейского союза партнером, с которым необходимо вести конструктивный диалог о политике соседства и проблемах безопасности.

В рассматриваемый период в Берлине исходили из того, что вклад Германии в новую восточную политику Европейского союза должен быть в значительной мере определяющим и при этом дифференцирован по странам и регионам. Как уже отмечалось, наибольшее внимание федеральное правительство (как при Г. Коле, так и при Г. Шрёдере) уделяло взаимоотношениям с важнейшим для ФРГ партнером на постсоветском пространстве – Россией. Особый интерес Берлина к сотрудничеству со странами Балтии объяснялся не только историей, но и их изначальной ориентацией на членство в ЕС и НАТО. Среди стран СНГ важнейшая после России роль, по понятным причинам (географическое положение, демографический и экономический потенциал, наличие ядерного оружия, проблема закрытия Чернобыльской АЭС и так далее), отводилась Украине, а также Республике Беларусь  (в силу ряда политических причин, связанных в основном с внутренней ситуацией в Белоруссии, ее контакты с Берлином с середины 1990-х годов существенно сократились). Что же касается политики ФРГ в отношении Республики Молдова, стран Закавказья и Центральной Азии, то вплоть до начала 2000-х годов, подготовки и начала военной операции НАТО в Афганистане, она оставалась сравнительно мало активной.