Особенности реализации концепции “сообщество единой судьбы” как инструмента дискурсивной силы КНР при Си Цзиньпине

Понятие “дискурсивная сила” пришло на смену распространенному в период председателя КНР Ху Цзиньтао (2003–2013 гг.) и начальные годы правления Си Цзиньпина (официально вступил в должность главы государства в 2013 г.) термину “культурная мягкая сила” и последовательно закреплялось в политической риторике, одновременно знаменуя отход от завета верховного лидера КНР и основоположника политики “реформ и открытости” Дэн Сяопина “держаться в тени” 1. Так, на XX Всекитайском съезде КПК в 2022 г. по аналогии с предыдущими периодами была поставлена задача развития дискурсивной силы КНР, которая отвечала бы “совокупной мощи государства на мировой арене” 1.

Ярким подтверждением усиления субъектности КНР в международных отношениях и ее стремления к увеличению собственного влияния на мировую повестку стало выдвижение в 2021–2023 гг. трех глобальных инициатив, озвученых лично председателем Си Цзиньпином во время значимых международных мероприятий: Глобальной инициативы развития (на Генассамблее ООН в 2021 г.), Глобальной инициативы по безопасности (на Азиатском Форуме в Боао в 2022 г.) и Глобальной инициативы цивилизаций (на Диалоге высокого уровня между КПК и мировыми политическими партиями в 2023 г.) 2. Также в 2023 г. Китай предложил Глобальную инициативу по управлению искусственным интеллектом. В этом контексте возникла международная публичная дискуссия о “мировом порядке, основанном на правилах, с китайской спецификой” 3 4 (подобная публикация, в частности, вышла в China Daily).

Активизация китайской внешней политики и увеличение роли Пекина в международных делах актуализируют вопрос об изучении дискурсивной силы КНР и ее эффективности. В данной статье проводится ее количественное измерение на примере одной из ключевых концепций эпохи Си Цзиньпина – “cообщества единой судьбы человечества”. В первой части статьи дана общая характеристика концепции (история ее возникновения и содержательное наполнение). Во второй части проводится контент-анализ совместных международных деклараций с участием КНР. Выбор именно этого вида документов обусловлен тем, что помимо количественной динамики они позволяют охарактеризовать геополитическое измерение дискурсивной силы страны: с помощью анализа международных деклараций можно четко определить государства, которые готовы включить китайские идеи в совместные заявления.

Возникновение понятия “сообщество единой судьбы” относят к 2007 г. – выражение относилось к отношениям с Тайванем в тот период времени 5. Важную роль в оформлении концепции сыграла Рабочая конференция о дипломатической работе с соседними государствами (周边外交工作座谈会) 2013 г., где поднимались темы “периферийной дипломатии КНР” и построения “сообщества единой судьбы” с соседними государствами. В нынешнем понимании концепция, по сути, «является частью долгосрочной стратегии Китая по обеспечению “мирного периода стратегических возможностей” в первых двух-трех десятилетиях 21 века, чтобы развиваться дальше» 6.

В развитии идеи “сообщества единой судьбы человечества” решающее значение сыграл XVIII съезд КПК. Также среди первых упоминаний фигурирует выступление Си Цзиньпина в МГИМО МИД России в марте 2013 г., где кроме “сообщества единой судьбы” была также обозначена концепция “международных отношений нового типа” 7. И хотя впервые идея “сообщества единой судьбы” появилась в эпоху Ху Цзиньтао, была озвучена именно этим лидером, в публичном поле она прочно ассоциируется с Си Цзиньпином, а в китайском публичном дискурсе придание этой концепции глобального статуса относят к упомянутому выше выступлению Си Цзиньпина в МГИМО 8. На Центральной рабочей конференции по иностранным делам в 2014 г. уже было заявлено о “создании сообщества единой судьбы из прилегающих к Китаю территорий” (打造周边命运共同体). Также в 2014 г. Си Цзиньпин выдвинул “Новую концепцию азиатской безопасности” на Совещании по взаимодействию и мерам доверия в Азии, прошедшему в Шанхае 9. 

Постепенно понятие “сообщество единой судьбы” стало упоминаться в контексте “идеи Си Цзиньпина о дипломатии” и концепции “новой эпохи” в КНР. Также идея “сообщества единой судьбы” активно использовалась во время значимых политических мероприятий как внутри страны (например, на XIX съезде КПК в 2017 г. 7), так и за рубежом: упомянутая идея прозвучала в выступлениях Си Цзиньпина на Всемирном экономическом форуме в Давосе в 2017 г. , его речи в ООН в Женеве в 2017 г., а также на Форуме “Пояса и Пути” 6. Знаковым событием считается выступление Си Цзиньпина в ООН в 2017 г., где он обозначил пять сфер для развития “сообщества единой судьбы человечества”: политика, безопасность, экономика, культура и экология (существует мнение, что именно в них Китай усматривает возможности расширения своего влияния и изменения моделей глобального управления 8).

На первых этапах в официальном и экспертном дискурсах, когда только формировалось определение “сообщества единой судьбы”, можно было встретить различные его интерпретации (вплоть до обсуждения возможностей военного сотрудничества между странами) 6. Тем не менее в современном понимании идея “сообщества единой судьбы человечества” тесно вплетена в основной курс развития КНР и созвучна принципам ее внешней политики (таким, как мир, развитие, сотрудничество, взаимная выгода и обоюдный выигрыш, призывы отказаться от конфронтации и менталитета холодной войны) 7. Концепция также развивается в русле общих глобальных трендов (построение многополярного мира, стремление к культурному многообразию и информатизации) и отвечает на вызовы взаимосвязанного мира (проблемы неравенства, киберпреступности, изменения климата и т.д.) 7. Ее логика соответствует и упоминавшимся ранее “трем глобальным инициативам” КНР.

“Сообщество единой судьбы” рассматривается в связке с инициативой “Пояса и пути” и участием Китая в институтах глобального управления. В частности, концепция включает в себя “сообщество общей безопасности, сообщество общего развития и сообщество общих права человека” (a community of shared security, a community of shared development and a community of shared human rights), лежащих в основе деятельности ООН 10 – например, идею общего дома для человечества Си Цзиньпин развил в выступлении в ООН в 2021 г.

В ряде исследований можно выделить попытки определить этапы развития концепции. Так, белорусские авторы И.А. Чувилов и И.И. Малевич пишут о том, что термин “сообщество единой судьбы” с 2013 до 2015 г. применялся только к отдельным странам и регионам: например, в контексте отношений КНР и АСЕАН, КНР и странами Африки 11. Также “сообщество единой судьбы” рассматривается в рамках развития глобального управления в отдельных регионах, например, на Ближнем Востоке 12. В продолжение авторы отмечают, что дальнейшие разъяснения термина последовали на Азиатском экономическом форуме в Боао в 2015 г.; при этом до весны 2015 г. термин использовался только в отношении определенных сообществ, а уже после стал применяться ко всему человечеству 11. Впоследствии концепция распространилась и на другие сферы сотрудничества: в апреле 2019 г. Си Цзиньпин выдвинул идею “океанического сообщества единой судьбы” 13. Также публикации с упоминанием “сообщества единой судьбы” можно найти в контексте проведения таких международных мероприятий, как форум БРИКС в 2020 г. и Зимние олимпийские игры в Пекине в 2022 г.

Помимо этого, рассматриваемая концепция соотносится с основными внутренними направлениями развития Китая: в частности, можно найти упоминания упоминания о ней в контексте планов построения “общества сяокан” и искоренения бедности в КНР 14.

В экспертных кругах Китая также получили распространение интерпретации “сообщества единой судьбы человечества” с позиции традиционных ценностей КНР и марксизма. Например, “сообщество единой судьбы” анализируется в контексте традиционного понятия “гармонии” (大同) и Поднебесной (天下) 15. В плане интерпретаций в русле марксизма можно привести работу Хэ Лая, где он сопоставляет понятие “класс” и “род” (类), и находит общность ценностных основ между идеями К. Маркса и “сообществом единой судьбы” 16. Исследователь придает значение коммуникации в контексте “сообщества единой судьбы”, характеризуя ее как “важное понятие в развитии марксистского исторического материализма” 16.

В западных исследованиях зачастую можно встретить негативные оценки концепции, а также обвинения Китая в экспансионистских намерениях 17. КНР в официальной и экспертной риторике, напротив, делает акцент на том, что “сообщество единой судьбы человечества” противопоставляется подходу, предполагающему “столкновение цивилизаций”, и исходящему из допущения, что “если страна сильная, то она станет гегемоном” – вместо этого Китай фокусируется на объединении разных культур, этнических групп, социальных систем. Таким образом, “сообщество единой судьбы” позиционируется как китайское вúдение “новой модели отношений между великими державами”, которая продвигает такие идеи, как обоюдный выигрыш, отказ от игры с “нулевой суммой”, преодоление менталитета холодной войны и т.д. 18. Предполагается, что “сообщество единой судьбы” основано на равенстве и диалоге между цивилизациями 9. В этом контексте можно отметить противопоставление принципов “сообщества единой судьбы”, предполагающих отсутствие жестких рамок и союзнических обязательств, а также акцент на внеблоковый статус, подходу стран, продвигающих Индо-Тихоокеанскую стратегию 19.

Можно констатировать, что концепция “сообщества единой судьбы человечества” стала одним из важнейших элементов дискурсивной силы КНР эпохи Си Цзиньпина, широко используется во внешнеполитической риторике и служит одним из ключевых инструментов распространения китайских ценностей за рубежом. Далее рассмотрим особенности ее продвижения в совместных международных декларациях с участием КНР в 2017–2024 гг. 

Для проведения контент-анализа определена выборка из 475 совместных деклараций, подписанных Китаем в период с 2017 по 2024 г. При анализе документов выделяется два основных способа использования концепции в политической практике: “сообщество единой судьбы” и “сообщество единой судьбы человечества”. При этом оба варианта можно встретить и в тексте одного документа (например, в совместной декларации КНР и Палестины, совместной декларации КНР и Республики Казахстан в 2023 г. и др).

В данном исследовании производился подсчет концепции “сообщество единой судьбы”, поскольку именно этот вариант (а не “сообщество единой судьбы человечества”) чаще всего используется в сочетании со странами и регионами: например, “сообщество единой судьбы между КНР и Африкой” (中非命运共同体), “сообщество единой судьбы Китая и Азии” (中亚命运共同体).

Как видно из таблицы, в 2017–2021 гг. количество упоминаний держится примерно на одном уровне с небольшим замедлением в период COVID-19. Последнее, скорее всего, объясняется фокусировкой внимания на борьбе с пандемией, создавшей существенные ограничения для развития международного сотрудничества. Однако уже в 2022-2024 гг. наблюдается существенный рост случаев использования концепции: в 2022 г. она была упомянута в совместных декларациях с 17 государствами, а в 2024 г. – уже 42. Частично увеличение показателя в 2023 г. связано с проведением Форума “Пояса и пути”, поскольку обе эти китайские концепции и их идеи в текстах часто взаимосвязаны.

Анализ показывает, что распространение китайских внешнеполитических концепций идет неравномерно – в основном включение предложенных КНР идей в документы осуществляют “страны мирового большинства”20. Одним из лидеров этого процесса является Россия. Среди других государств можно выделить страны Центральной Азии (Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан), Африки (Алжир, Танзания), Восточной Азии (Монголия), Юго-Восточной Азии (Мьянма, Лаос, Камбоджа), Южной Азии (Пакистан), Ближнего Востока (Саудовская Аравия), Латинской Америки и Карибского бассейна (Гондурас, Эль-Сальвадор, Суринам) и даже небольшие государства Океании (Вануату, Тонга). Также можно заметить, что упоминания присутствуют и в декларациях многосторонних площадок (БРИКС, ШОС, АСЕАН).

Оценка эффектов распространения концепции “сообщества единой судьбы” позволяет сделать вывод, что дискурсивная сила Китая развивается и увеличивается в количественном, геополитическом и тематическом отношении, подтверждая амбиции КНР на глобальное лидерство.

В плане общей тенденции можно отметить видимое расширение географии и количества вопросов, которые вошли в круг интересов страны с начала эпохи Си Цзиньпина. Анализ совместных деклараций также говорит о том, что дискурсивная сила КНР набирает обороты. Сам факт фиксации китайских идей в совместных заявлениях все большим количеством государств подтверждает, что продвигаемые ценности в целом находят отклик у партнеров Китая в странах мирового большинства: широко представлены Центральная и Юго-Восточная Азия, Латинская Америка, Африка. 

Международная поляризация, возникающая в процессе становления нового миропорядка и растущего соперничества Китая и США, оказывает существенное воздействие на распространение китайских внешнеполитических концепций. Главным образом, как уже упомянуто, китайские идеи продвигаются в странах глобального Юга, однако в государствах “коллективного Запада” они практически не получают поддержки. В силу этого дальнейшее развитие дискурсивной силы КНР сталкивается со структурными ограничениями. В этом контексте ставка Пекина на ценности глобального Юга и уникальную “китайскую специфику” в плане содержательного наполнения китайских внешнеполитических концепций выглядит вполне оправданной.

Таким образом, несмотря на геополитические сложности и неоднозначные оценки качественных параметров дискурсивной силы КНР, можно говорить о ее количественном росте, который постепенно конвертируется в распространение китайского влияния на международную повестку.